Василий Кандинский. Живопись. Импровизация 19. 1910 год

Импровизация 19

1910

Холст, масло

120.0 × 141.5 см

Мюнхен, Германия. Городская галерея в Ленбаххаузе


Еще работы 1910 года


Еще работы из коллекции Мюнхен, Германия. Городская галерея в Ленбаххаузе

Комментарии

2015

#1. Антон Айнутдинов, Екатеринбург

03 мая
Кандинский написал целый ряд картин, основанных на фрагментарном противопоставлении нескольких частей холста. Например, можно назвать такие работы, как «Черная решетка», «Тихий розовый», «Темная свежесть», «В ярком овале» и т.д. В них чувствуется ощущение напряжения между взаимосвязанными друг с другом отдельными фрагментами, образующими единую ткань живописных произведений. Следует сказать о том, что как формально-содержательный компонент фрагмент связан с супрематическим сознанием, поскольку дихотомия форм в большой степени присуща композициям художника, в которых присутствуют геометрические фигуры, чем, например, импровизациям более раннего периода творчества. Но и они состоят из определенных цветовых и фигуративных фрагментов, тяготеющих к гармонизации пространственной организации картин. Чтобы в этом убедиться, рассмотрим одну из таких работ 1910 года под названием «Импровизация 19».

На ней обращает на себя внимание изображение двух групп фигур в левой и правой части холста. Обе они напоминают скопление людей, но справа контурная обводка силуэтов отличается, показана жирнее, а фигуры изображены до края картины. Остальную часть холста занимают модуляции синего цвета от светло-голубого через красновато-желтые тона в верхней части картины до темного ультрамариново-синего. Однако если внимательно присмотреться к работе, то можно обнаружить, что это не все композиционные фрагменты. От правой группы людей вверх отходит дугообразная черная линия, изображенная В.Кандинским выходящей за пределы рамы картины. Любопытным представляется также белая обводка каких-то предметов на желто-коричневом фоне за скоплением фигур слева. Интуитивно ощущается, что это некоторое симметричное повторение группы людей, наподобие изображения их тени, правда, почему-то белой краской. Но вернемся к семантике дугообразной линии вверху холста. Осмысление ее функционального значения, связанного с тем, что она представляет собой отдельный фрагмент, может пролить свет на содержание всей картины. То, что это значимый элемент изображения, подтверждается расположением линии в самом центре верхней части полотна. Стоит также отметить, что художник из всех присутствующих на холсте линий изобразил эту самой жирной, как бы плотной по фактуре, делающей ее заметной для восприятия. Вспомним, что в «Импровизации 6», имеющей еще одно название «Африканское», художник показал все происходящее в глубине перспективы между двумя группами людей справа и слева с помощью ярких цветовых контрастов. Может быть, цветовая гармония картины вызывала в его сознании ассоциацию с палитрой красок африканского континента, где есть место и для оранжево-желтых песков и солнца, сине-голубого неба и серых озер, и зеленых тропических лесов, и светло-охристой, каменной архитектуры. Допустим, что художник продолжил эту ассоциативную игру и в «Импровизации 19», дополнив те же самые фрагменты еще одним в форме линии вверху картины. Что же в таком случае она может обозначать? Конечно, осмысляя это произведение, мы можем опираться на собственные предположения, поскольку точной формулировки не существует.

Например, Х.Дюхтинг в своей книге о творчестве В.Кандинского писал с сомнением о своей версии, сведя ее логику к игре цветовых плоскостей под влиянием постановок Мюнхенского художественного театра. Но мы не разделяем эту точку зрения. В период создания «Импровизации 19» художник еще окончательно не отошел от фигуративного искусства, следовательно, семантика изображения этой картины связана с определенными образами, подсказанными реальностью. Что это были за образы, кроме передачи в абстрактной форме фигур людей, сказать сложно, но мы предлагаем свою интерпретацию произведения, связанную с развитием идеи «фрагментации художественного сознания». Если в фигуративной живописи деталь как бы углубляет художественное звучание идеи, оставаясь при этом не основным элементом изображения, без которого часто можно не потерять смысл работы, то в абстрактных произведениях изобразительного искусства фрагмент является не только конструктивным, но и содержательно-значимым компонентом. Убрав его из картины, тем самым мы нарушаем логику мысли картины, связанную с авторским замыслом, разрушаем структуру изображения, подчиненную общей творческой задаче.

Подсказку к пониманию смысла картины мы обнаружили в искусстве каменного века, в котором древние люди на стенах пещер оставляли примитивные рисунки окружающего мира, в том числе животных. В литературе о В.Кандинском принято считать, что на «Импровизации 19» изображены справа и слева группы людей (с этого мы начали и сами описание изображения), однако, как нам кажется, фигуративный рисунок в правой части картины можно принять и за схематичное изображение животного. Например, сравните этот фрагмент картины В.Кандинского с пещерным изображением мамонта из грота Шове во Франции. И там, и там мы можем рассмотреть тонконогое существо с характерными загнутыми бивнями. У В.Кандинского бивень один, которым является та самая дугообразная линия, идущая от скопления в одной точке вертикальных полос у края холста. На обоих изображениях животное показано в примитивной форме лишь в общем виде, благодаря отдельным деталям и фрагментам (лапам и бивню), передающим сходство с реальным живым существом. Между прочим, изображение мамонта из Франции очень сильно напоминает и долговязых слонов испанского художника Сальвадора Дали, в чем можно убедиться, обратившись к его произведению тоже.

Итак, изменение смыслового восприятия фрагмента в правой части работы В.Кандинского меняет структуру изображения. Мамонт справа помещен художником напротив группы людей слева. Теперь несколько слов о белом предмете за силуэтами, похожем на тень. Если мы имеем дело с архаическим изображением древнего животного, встречающимся, как правило, на стенах пещер, то коричнево-желтый фон с белыми фигурами может быть, к примеру, стенами освещенной пещеры с древними рисунками фигур людей. Таким образом, вместо фигуры мамонта в пещере, мы видим нарисованные белой краской силуэты древних людей, что переворачивает логику картины. Их фигуры небольшие, они слева, образ мамонта справа, он могуч. Между размерами этих фрагментов возникает напряжение, воплощающееся также и в выборе цветовой палитры фона между ними, напоминающее своими красочными оттенками и кладкой мазков глубину океана и одновременно твердость льдов возрастом в миллионы лет. В этой интерпретации «Импровизация 19» оказывается семантически связанной с изображением в таком же ассоциативном виде, как и «Импровизация 6», красок и форм древнего мира, частью которого ощущает себя и современный человек (например, группа туристов), столкнувшийся с изображением давно вымершего животного. На «Импровизации 6», напомним, художник добивался у зрителя внутреннего ощущения «африканского» мотива, имеющего самое прямое отношение к культуре, уходящей своими корнями в глубокое прошлое человечества.

Антон Айнутдинов
vk.com/anton_ainutdinov

Ваш комментарий

Имя


Откуда вы


Сообщение


Цифры с картинки